компас
семь футов

Ярко-синее небо было всё усеяно облаками. Справа они выстроились рядами, прерываемые синевой, чем-то похожие на веер. Слева же облака не имели строгих форм, и каждому можно было приписать по нескольку обликов, чем мы и занимались.

- А вон дракон, - она показала куда-то вбок.

Я подвинулся к ней вплотную. Её волосы легли мне на плечо и грудь. Я почувствовал аромат духов, смесь конфет и полевых цветов. Я прикрыл глаза и втянул в себя ее запах, наполнил им всё своё сознание.

- Вон то, видишь? – она повернула голову, и мы столкнулись носами.

Она рассмеялась, а я поцеловал её. Какие же у нее губы... Она закрыла глаза и попросила:

- Ещё.

Я улыбнулся и поцеловал ее еще раз. Она ответила. После третьего поцелуя я лег на бок и обнял ее. Она последовала моему примеру и, не открывая глаз, стала тыкаться мне в шею. Я приподнялся и, взяв ее за голову, отстранился.

- Ты чего? – она открыла глаза. – Тебе... тебе не понравилось?

Я расплылся в улыбке.

- Не молчи, - ее голос дрогнул.

Синие глаза, с которыми не сравнится даже небо, аккуратные тонкие-тонкие губы. Пшеничные распущенные волосы. Она была невысокой, но с потрясающей фигурой. Нежная гладкая кожа без единого изъяна.

Она стала подниматься.

- Постой, - она остановилась и вопросительно посмотрела на меня. В ее глазах начали скапливаться слезы. – Я хотел сказать, что очень люблю тебя.

Она облегченно вздохнула и легла рядом, положив голову мне на грудь.

***

Нас тренировал Андрей. Старший брат моего соседа, недавно вернувшийся из армии. О службе он ничего не рассказывал, но я помнил веселого восемнадцатилетнего парня с пивом и гитарой, который ушел, а вернулся молчаливым мужчиной. И пришел он через три года, не один, как все.

Первые месяцы Андрей гонял подвыпивших подростков, которые с матом бегали по полю за мячом, отобранным у малышей. А потом принялся за нас, тринадцатилетних пацанов.

Тренировались прямо на дворовом поле, после футбола. С каждым месяцем моих ровесников становилось все меньше и меньше, зато стали подтягиваться парни постарше. Вскоре из мелких я остался один. А Андрей стал «своим тренером» среди молодежи. Я занимался с парнями, которым было по 16-17 лет. Часто тренировки затягивались допоздна. Мои родители, хорошо знавшие Андрея, не волновались. Я же день ото дня наблюдал одну и ту же картину.

Под конец тренировки на поле вымотанных парней встречали девушки. Нет, не всех, но большинство. Наблюдая, как они обнимаются и уходят, о чем-то болтая, я ловил себя на тои, что завидую. Но ничего с собой поделать не мог. О том, что с девчонками можно не только спорить и шутливо драться, я осознал совсем недавно. Правда, вот до моих сверстниц это не доходило. Они пищали, играли в какие-то свои игры и постоянно фотографировались на сотовые телефоны. Да и в общем-то не следили они за своей красотой, если не считать тонну макияжа и средств от выведения прыщей. О девушках же, которые приходили на поле, я был совсем иного мнения. Их ласковый смех не казался мне истеричным, как у одноклассниц. И фигуры у девушек я оценивал высоко.

Заметив однажды, как я бросаю в сторону удаляющихся пар грустные и тоскливые взгляды, Андрюха хлопнул меня по плечу и сказал:

- Ничего! Ты так не гляди, свою любовь тоже найдешь!

Я посмотрел на тренера, он не смеялся. И Андрей оказался прав.

***

Впервые я увидел ее, когда мне исполнилось пятнадцать. Да, именно в свой день рождения. Нельзя сказать, что я человек замкнутый, но приятелей в классе и параллели у меня не было. Поэтому испеченные матерью пироги и купленный торт я вынес на поле, и два десятка накаченных мужиков с шумом подняли меня на руки и начали качать.

«Улетев» в десятый раз, я разглядел на площадке особу. На одиннадцатый и двенадцатый, я понял, что это девушка. На пятнадцати парни опустили меня на землю. Пока я тряс головой, приходя в себя, народ уже уминал пироги, а Витек Сухов тренькал на гитаре.

Я подошел и отломил себе кусочек, праздник как никак! А Витек запел с насмешливыми нотками в голосе:

А не к добру, наверно, к ночи
Позвонила с дачи тёща,
Ей бы контрразведчиком служить!
Ночь давила духотою,
И c чугунной головою
Я пошёл на лоджу покурить.
Не успел я затянуться,
Как летающее блюдце
Подвалило прямо под балкон.
Я со страху стал как "Сникерс",
Сигаретой подавился,
В общем, сразу потерял фасон.

Я посмотрел в сторону двора. У качелей стояла девушка моих лет в темно-синей юбке и тельняшке без рукавов. Проследив за моим взглядом, один из парней воскликнул:

- Чегой-то красавица одна? – и поднялся. – Сударыня! Не хотите ли вы составить нам компанию? Да не бойтесь, мы не кусаемся!

Смущённо улыбнувшись, девушка направилась к нам. А Витек продолжал своим басом:

А из этого из блюдца
Ростом с нашего якутца
Вышел в рваных шортах гуманой,
Лысый, как сосед Андрюха,
Вместо глаз большое ухо -
Словом, весь какой-то не такой.

Девушка прошла и села рядом с парнем, который ее позвал. Они о чем-то негромко заговорили. Я вздохнул и стал слушать Витька, счастье я свое профукал.

А он в ответ зачмокал ухом,
Мол, житуха как житуха,
Денег нет, но в гору прут дела.
А в остальном одно и то же,
Да мы, в общем, на них похожи,
Но у нас нет пятого угла.

Я встречал ее, когда шел из школы, она училась ближе к полю, чем я, и сразу после уроков направлялась в музыкальную школу. Каждый раз я старался идти, не смотря на нее, не замирая на месте, но в груди что-то екало, и я останавливался, глядя ей вслед. Возвращаясь со своих занятий, она шла к полю и болтала с девушками, которые ждали парней. Но это была старшая группа, моя тренировка начиналась позже.

Я попросил Андрея перевести меня. Тренер молча покачал головой. Я итак был самым младшим даже в своей группе.

Всю зиму я из кожи вон лез, старался как мог. И труды мои дали результат. Андрей, правда, недоумевая, сказал: «Раз уж так рвешься...» И я перешел в середине апреля в старшую группу.

На первой тренировке у меня была одна единственная мысль: нужно добраться живым до дома. Изрядно помятый, но несломленный, пошатываясь, вышел я с поля и направился во двор.

Парни уже отходили со своими девушками, но она стояла и во все глаза смотрела на меня. Черт, какие же у нее красивые глаза! Даже в тот момент, когда весь мир плыл передо мной в тумане, она была словно светом, пробивающимся сквозь него, и я не мог отвести от нее взгляда. Я подошел к ней вплотную и улыбнулся разбитыми губами:

- Пошли?

- Пойдем, - кивнула она.

Мы бродили по городу три часа, говоря о разной чепухе и не только. Я узнал, что она переехала в наш двор осенью, в мой день рождения. Поэтому-то раньше я ее не видел. В музыкалке она училась играть на скрипке. Родители ее работали на ГЭС, как, впрочем, большинство жителей города.

В таких разговорах мы и проводили все время после тренировок. По вечерам, когда Витек доставал гитару, и все садились кругом молча слушая, мы сидели вместе, обнявшись. А в начале мая она неожиданно уехала.

В тот вечер я как обычно вернулся с поля, но она старалась не смотреть на меня.

- Я... я уезжаю до июля, родителям отпуск дали, - она подняла заплаканное лицо. – Жень, прости...

- Когда?

- Завтра. И... мне надо идти, - она развернулась, по подрагивающим плечам я понял – разревется.

- Постой, - я схватил ее и обнял.

- Ты чего? – она улыбнулась и высвободилась.

Я покачал головой и, прижав к себе, крепко ее поцеловал. Это было со мной впервые. Смешно, конечно, почти шестнадцать, а не целовался ни разу. Да и девушки-то у меня не было...

Она уехала. А я остался, по ночам с улыбкой повторяя ее имя: «Надя, Надюша, Надежда.»

***

Сам я уехал в конце июня, вернулся уже в августе. И только захлопнул дверь «Жигулей», как увидел столпившихся на поле парней. Я тут же рванул к ним. Все молчали, стоя с кислыми лицами.

- Братва, - я непонимающе оглядел их. – Че случилось?

- Андрюху посадили.

Я еле устоял на ногах. Да, к нам нередко заглядывали подозрительные типы, некоторые что-то записывали, другие фотографировали наши тренировки. Заходили и господа полицейские. Но ничего. И вот. Спустя три года, как Андрей стал тренером. Осудили его за создание экстремистской организации. Приписали многое. На тренировки ходили ребята разных национальностей и политических взглядов. Были среди нас и ярые коммунисты, и сторонники устройства государства Древней Руси. Но споров и ругани не возникало. Все одинаково желали своей Родине блага и обсуждали, что они сами могут сделать для развития Отечества. Как мне сказали, за такие беседу Андрюху тоже «отчитали».

Вызывали в полицию и Витька, который якобы пел песни экстремистского и сатанинского характера. Но против нашего барда ничего предъявить не удалось.

- Вить, - сказал кто-то. – Сбацай что-нибудь.

Парень кивнул и заиграл:

Выключи своё сознанье,
Я не прошу пониманья.
Сколько мы раз убеждались —
Падали, но поднимались!
Знаешь, никто нам не нужен,
Круг до безумия сужен,
Сколько себе признавались —
Падали, но поднимались!
Всех по углам с расстановкой
Перед нелепой уловкой,
Сколько стеклом разлетались —
Падали, но поднимались!
Может, не будем сдаваться,
Проще уйти, чем остаться.
Мы же всегда оставались —
Падали, но поднимались!
За любовь без сомнения
Бьются новые поколения,
Оглянись — и пробьёт твой час,
Ты же не один! Ты один из нас!

Это было дико. Нормальные люди предпочли бы в данной ситуации что-нибудь трогательное и сентиментальное. Но это должно было быть дико. Как язвительная насмешка. Мы не сдаемся. Мы, которых вырастил Андрей.

И в тот момент я ощутил что-то очень мощное, единое, что соединяло нас всех. Я оглядел всех собравшихся и понял, что теперь это не просто пацаны с тренировки. Нас сковывает неразрушимая мужская дружба! Пусть я даже по имени всех их не знаю, но тот, кто не ценит дружбы... Да что там говорить? Таких среди нас нет. Мы будем вместе, мы будем падать и подниматься!

Кто-то взял меня за руку. Я поднял голову и увидел Надю. За лето она сделалась еще краше. Гладкая кожа теперь загорела, и вся девушка напоминала собою воздушный шоколад. Я кивнул, и мы молча ушли с поля.

- Гады! – выкрикнула она, когда мы оказались одни на пустыре перед рекой. – Вот же гады! Он ведь меня защитил, и его за это!

- Андрея? – я остановился.

- Да! – она кивнула. – Помнишь того, кто меня позвал? Максом его зовут, он с двумя своими друзьями начал ко мне в парке лезть, - она скривилась. – Андрей услышал. Ну, и отходил их по полной. Это Макс Витька и его сдал.

Руки сами сжались в кулаки. Только что я во второй испытал что-то, что нельзя передать словами, первый был при встрече с Надей, и вот, оказывается, среди наших есть предатели! Да чтоб вот эту хрупкую девушку, ласточку, какие-то три... каких-то три недочеловека посмели тронуть?!

- Где он? – я имел ввиду Макса.

- Ребята уже позаботились, - она улыбнулась. – Он свалил из города.

- Вот же!

- Успокойся, - она обвила мою шею руками и поцеловала.

Через минуту мы уже лежали в траве, рассматривая вечернее небо.

***

- И что теперь будет? – спросила она, лежа у меня на груди.

- Ты о чем?

- О тренировках.

- Так брат Андрея, Кирюха вот-вот из армии вернется, - улыбнувшись, ответил я. – А он не хуже тренирует.

- И все начнется сначала, - рассмеялась Надя. – Упали и поднялись!

- Конечно, - я погладил ее по спине. – Знаешь, а раньше я думал, что могу только мечтать о такой, как ты.

В ответ она лишь улыбнулась.

В рассказе использованы: тексты песен Сергея Трофимова «НЛО» и Алексея Хворостяна «Падали, но поднимались».

У Вас недостаточно прав для комментирования. Зарегистрируйтесь или авторизуйтесь.