Продолжение рассказов Горка во дворе и Поединок.
Вообще, я очень люблю ездить на машине. Особенно, когда мы едем вдвоем с папой, а мама остается дома. Тогда папа изо всех сил жмет на газ, и мы мчимся с огромной скоростью. Правда, один раз нас остановил милиционер в фуражке, как у гитлеровцев из военных фильмов. Они с папой о чем-то поговорили, милиционер козырнул и пожелал нам счастливого пути. После этого гонять мы стали реже. Но вот по старой дороге из поселка в город, которая проходила через железнодорожный переезд, скорость меньше, чем 140 км/ч папа не держал. Я вцеплялся в свое детское сиденье и радостно кричал в открытое окно.
В этот день мы тоже поехали через железную дорогу. Правда, пришлось постоять, пока пройдет поезд. Но я не поддавался скуке никогда и стал считать вагоны. Насчитал двадцать четыре, а потом сбился.
- Хочу поехать к бабушке на поезде, - вдруг сказал я папе, сам того от себя не ожидая.
- Зачем на поезде? – удивился отец. – На машине и быстрей, и дешевле.
- На поезде интересно, - заспорил я, не понимая, что говорю.
- Интересно, - передразнил папа. – Ты же на нем ездил только, когда тебе год был, да и то всю дорогу проспал на маме.
Это была правда. Родители тогда ездили в Тюмень. Оба пути - и туда, и обратно, я действительно проспал, как рассказывала мама. Сам-то я не помнил. И тут до меня дошло, почему я спорил:
- Поэтому и интересно! – воскликнул я. – И на самолете интересно! Надоело на машине!
- Егор, Егор, - покачал головой папа. – С тобой спорить... - Он махнул рукой.
В это время последний вагон поезда промелькнул перед нами, и шлагбаум поднялся. Мы поехали дальше.
Город – это нечто огромное, просто громадное. Многоэтажные дома, куча магазинов. Машины, везде машины. Несколько заводов с высоченными трубами, толпы людей на улице. Я любил город. Он был мне интересен, даже сам не знаю почему. Было в нем что-то сказочное, необыкновенное. Во всей это громадности чувствовалось что-то сильное и мощное.
Мы заехали в магазин автозапчастей. Папа направился к витринам, я же завис у киоска с игрушками. Несмотря на то, что ездить на машине я любил, но сами автомобили меня никогда не увлекали. Я не разбирался ни в марках, ни в запчастях. Знал только про газ, тормоз, руль, фары и четыре колеса. Да, и еще мне всегда хотелось, чтобы в меня вылетела подушка безопасности, нет не в аварии, а просто вылетела. Так вот, не интересовали меня машины и все, даже в игрушечные я никогда не играл, предпочитая человечков. Поэтому за папой я не пошел, а стал рассматривать игрушки. Ничего интересного. Так, стоп! Автомат! Ух ты какой! Огромный! Зеленый, с черными ручками и дулом. Класс! И прицел что надо! Я посмотрел цену – сто десять рублей. В деньгах я тоже слабо разбирался. Знал только, что хлеб в магазине в доме напротив стоит тринадцать рублей, а «Кириешки» – восемь. Следуя такой логике, я решил, что сто десять рублей – сумма немаленькая. Дождался папу и, умоляющее взглянув на него, попросил:
- Пааап! Купи мне автомат!
- Автомат? – папа поправил ремень на джинсах. – А сколько стоит?
- Сто десять, - ответила продавщица киоска, которая слышала наш разговор. – Отдам за сто.
- Ну, сто рублей разве деньги, - папа достал кошелек и отдал женщине купюру.
Всю дорогу я не думал ни о чем, кроме автомата. Я разглядывал его, подавляя желание распечатать упаковку. Папа поглядывал на меня с улыбкой.
Когда мы приехали, во дворе были только два брата Дениса и три девчонки. Я посмотрел на автомобильные часы. Ну, конечно же! Два часа дня, значит все обедают. Но мне ждать было нельзя. Папа высадил меня у подъезда, а сам поехал в гараж. С нераспакованным автоматом в руках я бросился домой. В дверь я позвонил четыре раза. Потом начал нетерпеливо тарабанить и пинать. Что двери-то сделается? Она ж деревянная. Мама, наконец, открыла.
- Ты что, Егорка? – удивилась она.
Я не стал ничего объяснять, оттолкнул маму и, не снимая босоножек, побежал в зал. Мама последовала за мной. Во мне смешались сразу несколько чувств. Радость, счастье, нетерпение и неверие, что вот ЭТО – моё! Я разорвал упаковку и вытащил автомат.
Мама все поняла, усмехнулась и вышла. Я передернул затвор. Работает! Прям как настоящий. Я порылся в упаковке и отыскал небольшой пакетик с пульками. Это ничего, что их мало, вон пацаны каждый день по баночке в «Солнышке» покупают. Я выстрелил в потолок. Папа говорил, что выстрел без патрона называется холостым. Я не спросил у него почему, но догадывался. Холостой – это тот мужчина, у которого нет жены. Вот и автомат без пули, как мужик без жены, а когда с пулей, то выстрел уже не холостой. Вот интересно какой? Женатый что ли... Я отсоединил магазин, вставил пульки и выбежал к двери.
- Мам! Я на улицу!
- А пообедать? – вышла мама из кухни.
- Потом! – махнул я рукой, открыл дверь и бросился вниз.
Во дворе по-прежнему было пусто, если не считать малышни. Я выбежал на середину площадки и присев на одно колено, прицелился. Я часто видел, что из такого положения ведут огонь в кино. Я целился долго и, наконец, выстрелил. В цель – огромный лист на березе - я не попал. Но не расстроился и побежал в беседку. Там я залез на стенку, выбрал удобное положение, как снайпер, и стал целится в одну из труб, которая огораживала площадку от дороги.
- Раз, два, три, - прошептал я. – Огонь!
Попал! Да! Точно в яблочко! От радости я даже свалился в песок. Было больно, но мужчинам плакать нельзя. Я поднялся и запрыгал, смеясь. Я стрелял еще и еще, выбирая разные цели. Банка из-под «Колы», звездочка на крыше беседки, турник, объявление на подъездной двери. Я бегал по всему двору, передергивал затвор и стрелял, стрелял, стрелял... Первым на улицу вышел Марат. Он всегда управлялся с едой быстрее всех. Об этом знали все. Однажды летом Лёха заметил, что Марат быстро съедает мороженое и опустошает содержимое упаковки с сухариками, и решил провести соревнование. На первом состязании ребята ели на скорость яблоко, во втором пакетик сухариков, в третьем выпивали по баночке «Пепси». Надо ли говорить, что во всех испытаниях победил Марат.
И вот он подошел ко мне, с явным интересом поглядывая на автомат.
- Это т-твой?
- Ага, - гордо ответил я. – Мой, конечно!
- М-можно стрельнуть? – спросил Марат.
- Держи, - я протянул ему оружие.
Марат бережно принял автомат, погладил его со всех сторон, передернул затвор, прицелился и выстрелил в беседку. Блямц! Пулька отскочила от железа.
- Попал! – радостно воскликнул я.
Марат улыбнулся и опустил дуло.
- Егоор! Егоркаа!
Я вздохнул. Ну, вот почему всегда именно в такие моменты? Марат тоже с нескрываемым огорчением отдал мне автомат.
- Т-ты еще в-выйдешь? – спросил он.
- Конечно! – я даже подумал было отказаться идти домой, но в животе предательски заурчало.
- Егор! Иди обедать!
- Щас! Иду, мам!
- Пока, - сказал я Марату и побежал домой.
- Пока, - грустно ответил он мне.
Дома меня ждал куриный суп. Мой любимый, между прочим! Я наскоро пообедал и хотел было бежать обратно на улицу, но мама меня остановила.
- Нам еще нужно почитать и позаниматься, - напомнила она. – Ты забыл?
Я и вправду забыл. Теперь, «чтобы я рос образованным и смышлёным, а не наглым разгильдяем», мы с мамой каждый день читали по небольшому рассказу и занимались сложением и вычитанием.
Вздохнув, я пошел за мамой в зал, достал из шкафа первую попавшуюся книгу и уселся на диван.
- Прочитай название.
- Вла-дис...Владислав Кра-пи-вин, - прочел я. – Сбор-ник рас...рас-ска-зов.
- Тебе понравится, - заверила меня мама. – Открывай первый рассказ.
Я не очень-то и поверил, книги меня никогда особо не увлекали, но маму послушался, куда деваться-то?
- О-вод, - прочитал я.
- Читай-читай.
- Се-рые лох-ма-тые об-ла-ка... ле...ле-тели низко. Костя и Та-мара, зап-ро-кинув голо-вы, смо-тре-ли, как на-встре-чу обла-кам пад-ает и не может упасть па-ра-шют-ная вышка.
Неожиданно, рассказ меня увлек. Герой был всего один – мальчик Федя. Нет, были, конечно, и больной Вовка, и мама его. И Костя с Тамарой. Но они у меня сразу же отошли на задний план. Я видел перед собой только Федю. То как он рвался вперед за книгой для друга. Все было против него – ночь, погода, долгий путь, маленькие лыжи. Но он все равно шел. Шел, зная, что пропустит фильм «Овод», которой он так ждал. И незнакомое доселе чувство наполнило все мое сознание. После прочтения рассказа я сидел, а в голове у меня все еще была картина, как Федя едет вниз по склону, падает, у него кровь, из-подо льда выглядывает рыба. Страшно, неудобно, больно, но он встает и идет дальше.
Я долго не мог очнуться после прочтения. Крапивин. Я запомнил фамилию автора и решил в следующий раз тоже взять эту книгу.
Когда же я отошел и вспомнил про автомат, за окном уже начало темнеть. Но я все равно пошел к маме требовать разрешения еще чуть-чуть погулять. Но – не судьба. Папа, так и не вернувшийся с гаража, позвонил и сказал, что долго возился с двигателем, а сейчас идет домой очень голодный. Я счел своим долгом помочь маме приготовить ужин. Когда пришел папа, мы стали вспоминать поездку в город.
- А он мне говорит, - смеясь рассказывал папа, - мол, хочу на поезде к бабушке поехать!
- На поезде? – удивилась мама.
- Да! – подтвердил я.
- А знаешь почему? – поднял папа указательный палец вверх.
- Почему? – улыбнулась мама.
- Потому что интересно, - ответил папа, замолчал и стал уплетать жареную картошку.
Мама засмеялась и тоже села за стол. После ужина я помылся и пошел укладываться спать. Аккуратно все расстелил, положил подушку, почистил зубы.
- Спокойной ночи! – пожелал родителям.
- Спокойной, Егорка!
Я вышел в коридор и взял автомат. Спать я собрался лечь с оружием. Ну, а как же? А вдруг бандиты? Вот нагрянут они, а я уже с автоматом! Я улегся на диван, положил рядом автомат и укрылся одеялом.
В эту ночь мне приснился мальчик Федя. Но почему-то Федей был я. За спиной у меня висел автомат, а когда я скатывался со склона, на меня бежали немцы в фуражках. Я что-то кричал и стрелял из своего оружия. Пули у меня быстро кончились, но я не останавливался, хоть врагов и не убавлялось. Потому что Вовке нужна была книга.
***
На этом записи в тетради с машиной прерывались. Я посмотрел оставшиеся листы. Они были разрисованы различными узорами и непонятными мне символами. На последней страничке автор сделал свою крупную роспись и жирно обвел ее маркером.
Я протер глаза и осознал, что до сих пор сижу неодетый у себя на кровати. Даже не умылся. Дядя Вася и тетя Зина еще не вернулись. Неудивительно. Раньше мы с дедом пропадали весь день в лесу, а то и два.
Я встал, потянулся, десять раз присел и отжался. Сходил умыться, побродил по дому, но интерес был сильнее, чем желание что-либо делать. Я вернулся обратно в спальню и наугад взял тетрадь с иероглифами. На этот раз интуиция меня подвела. Посередине первой страницы было размашисто выведено: «ТЕТРАДЬ ТРЕТЬЯ». Я закрыл ее и взял зеленую, на которой ничего не было написано и нарисовано.
далее - Гл. Пустой год
Комментарии
Герин рассказ мне нравится. Нет в нем ничего призывающего к войне. Не знаю откуда вы это тут нашли. Том Сойер играл в разбойников, что же он рекламировал бандитов?
А что касается родителей... [Текст удалён по причине несоответствия правилам нашего сайта. Модератор Тополёнок]
«Розумна іграшка» дає шанс для дружнього спілкування з дитиною. Саме розвиваючі іграшки сприяють міцному зв’язку батьків та дітей. Граючись з такими іграшками разом з дитиною, в сім’ї вчаться дружити, слухати, чути одне одного, а головне - любити та поважати!
Так виховують людину 21 століття.
Хіба про це слід … в 15 років…
«…Я вышел в коридор и взял автомат. Спать я собрался лечь с оружием. Ну, а как же? А вдруг бандиты? Вот нагрянут они, а я уже с автоматом! Я улегся на диван, положил рядом автомат и укрылся одеялом.
В эту ночь мне приснился мальчик Федя. Но почему-то Федей был я. За спиной у меня был автомат, а когда я скатывался со склона на меня бежали немцы в фуражках. Я что-то кричал и стрелял из своего оружия. Пули у меня быстро кончились, но я не останавливался, хоть врагов и не убавлялось. Потому что Вовке нужна была книга.»
Хіба такі ігри…
В інтернеті я натрапив на популярну в Росії іграшку на тему війни на Донбасі. Гравцям пропонується взяти участь у "визвольній війні за Новоросію", яку потрібно звільнити від української армії, що передбачає вбивство українських військових і мирного населення.